Священные изображения

Бегинки обожают духовные изображения. Они прикалы­вают их булавками к стенам своих келий; они украшают ими стены рабочей комнаты; они вкладывают их в страницы Часовника. Есть такие изображения, фон которых сделан из серебряного кружева точно паутина, полная мелкого града. Есть разноцветные, как ризы, и белые, точно облатка. Некоторые усеяны точками, подобно каналам, когда бывает звездное небо.

Другие, на вид очень сложные, усеяны узорами, точно обра­зуют дароносицу, развертываются, как венчики ненюфаров. Бегинки дарят их друг другу в дни праздников или при разлуке; они обмениваются этими мирными подарками, ко­ торые только допускает их обет бедности; и они надписывают наивные дружеские посвящения, которые изливаются мелкимручейком чернил и волнами дыма, пропитывающего бумагу… Кроме изображений бегинки любят также религиозные картины, какие можно встретить во множестве во всех маленьких кельях общины, взятые неизвестно откуда, полу­ченные по завещанию, принесенные в дар семьями жертво­вателей, уступленные фабрикантами, — не современные картины, но древние произведения неизвестных художни­ков, копии с картин Ван-Эйка и Мемлинга, религиозные произведения древних искренних художников, пальцы кото­рых прикасались к изображению Бога, как пальцы священ­ников, и которые писали, как другие молятся.

Теперь эти картины помогают бегинкам представлять себе небеса. Как без них они представили бы себе Бога Отца? Он кажется для них стариком с седою бородою, как на картинах примитивистов, подобно тому как Христа они воображают бледным и кротким мужчиною с волосами, разделенными на прямой пробор, и рыжеватою бородою, точно едва заметная заря.

В числе этих священных картин, украшающих приемные, рабочие комнаты, встречаются еще Благовещение с архан­гелом Гавриилом, у которого радужные крылья, Распятие, Рождество. В особенности много Мадонн, всегда одна и та же сцена божественного кормления, причем целомудренные сестры никогда не замечают наготы груди, которую они не отделяют от лица Младенца.

Благодаря этому бегинки знают Бога, знают Христа, знают Богоматерь, святых ангелов; они могут представить их себе, думать о них, любить их, точно они жили уже возле них, точно они разлучены с ними только отъездом, изгнани­ем, после чего они снова встретятся с ними в Вечности, после некоторой перемены. Нежное чудо благочестивого искусст­ва, где небо становится человеческим! Заранее полученная награда на небе!

Кроме этих божественных картин, главные монастыри общины, в особенности дом настоятельницы, хранят у себя много древних портретов прежних бегинок, настоятельниц, иногда доходящих далеко, до 1700 года, даже до 1600 года, в том же неизменном костюме, в одинаковом головном уборе, до тканей которого точно коснулась ржавчина време­ни, покрыв лунным светом его снег.

На портретах изображены бегинки, одни старые, со скре­щенными руками, другие розовые, свежие, ротик которых остался как бы цветком. Иногда в углу картины помещен герб, голубой и золотой герб какой-нибудь прежней настоя­тельницы, которая принадлежала к аристократической семье.

Бегинки рассматривают теперь эти портреты точно изо­бражения святых. Они избирают себе среди них покровите­льницу, которой молятся, к которой прибегают, которой боятся; иногда вечером, если они совершили днем какой-ни­будь грех, им кажется, что глаза с портрета смотрят на них сурово, что нарисованные уста сейчас заговорят и не бранят их только потому, что не хотят нарушить великого безмолвия.

Боязнь греха  ☛